Он почувствовал, как изменились ее поцелуи. Огонь охватил и ее.

Этого он и ждал. Под его прикосновениями она стала влажной, ее трепет, возбуждение усилились.

Его собственное возбуждение было огромным, почти непереносимым. Он жаждал насыщения, кульминации этого путешествия. Но следовало задержаться — убедиться, что она пойдет вместе с ним.

Ее дыхание ускорилось, тело напряглось в ожидании. Был только один способ снять напряжение, рожденное в ней его прикосновениями. Большим пальцем он нажал на маленькую чувствительную точку.

Ее голова откинулась назад. Мягкие, возбужденные… возбуждающие стоны срывались с ее губ. Его палец продолжал свою игру.

Щеки ее вспыхнули, тело выгнулось к нему. Крик застыл в горле.

Инстинктивно он прижимал ее к себе все крепче. Она повисла на его руках. Он нежно уложил ее обратно на постель и нагнулся поцеловать.

Ее зрачки, наконец, сфокусировались, остановились на нем. Говорить она не могла. Он откинул с ее лба влажные волосы и поцеловал ее — очень мягко.

Потом не так мягко.

И со стоном отпрянул от нее.

— Минутку…

Яростным усилием воли, спрыгнув с постели, он порыскал глазами по комнате, заметил свой пиджак, валявшийся на полу, поднял его, отыскал внутренний карман и достал бумажник.

Слава богу! Вскрыв серебристый пакетик, он вернулся в кровать.

Она все еще выглядела изумленной и потрясенной. Он сверкнул белозубой улыбкой.

— Алесандро, — прошептала она. В ее голосе слышалось недоверие.

Он закрыл ей рот поцелуем, приподнялся и через мгновение был готов. Пора приготовить ее тоже…

Лаура все еще чувствовала стук сердца, ощущала жар, сжигающий ее. Ей казалось, она парит — парит, опьяненная восторгом.

И все равно она еще не насытилась, еще была полна желанием. Желанием Алесандро.

Когда он опустился к ней, она распахнула ему объятия, обняла, наслаждаясь ощущением мускулов под своими ладонями.

Его тело накрыло ее, придавив к постели. Ее грудь плотно прижалась к его груди, бедра к бедрам.

Она хотела его. Хотела всем своим существом. Хотела ощущать его силу, накрывающую, наполняющую, берущую ее. Словно сами собой ее бедра приподнялись, а руки легли ему на ягодицы, прижимая его ближе.

Нетерпение ее росло. Она гладила его по спине, бедрам. А он все не двигался, не отвечал ей. Она подняла на него глаза.

Он смотрел на нее — только смотрел.

Но было нечто в его взгляде, отчего ее нетерпение стало во сто крат сильнее.

Потом он начал целовать ее. Ничто в этих поцелуях не напоминало недавние. Сейчас он набросился на нее, словно пытаясь утолить страшный голод. Овладевая ее ртом, терзал его, словно хищник.

Возбуждение взорвалось в ней. Она изогнулась к нему. Продолжая целовать ее, он приподнял бедра, рукой раздвинул ей ноги, его пальцы скользнули внутрь. Она задохнулась, но он поймал вздох на лету поцелуем. И затем, прежде чем она успела понять, что происходит, его пальцы исчезли, а их место заняло длинное, сильное копье, вонзившееся в нее.

Она вскрикнула, непроизвольно впившись ему ногтями в спину. Он приподнял голову, чтобы что-то сказать, но она не могла сосредоточиться, могла только чувствовать, как тело ее рвется на части. Ее руки попытались оттолкнуть его, но он перехватил их, поднял вверх, прижал к подушке.

— Все будет хорошо! Подожди, подожди чуть-чуть!

Паника в ней утихла. Он удерживал ее взгляд, не шевелясь, замерев, и ее мускулы постепенно расслабились.

Он поцеловал ее в глаза.

— Все будет хорошо, — повторил он снова низким вибрирующим голосом. — Обещаю тебе.

Медленно, осторожно он начал двигаться в ней, непрерывно следя за ней, удерживая ее руки, переплетя пальцы со своими.

И в какой-то миг ее тело начало откликаться.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Когда она проснулась, было темно. Сколько времени прошло, она не знала. Лампа у кровати не горела. Она открыла глаза, глядя в темноту.

Она была одна. Алесандро исчез.

Лежа, она пыталась разобраться в своих чувствах. Потому что чувствовала она слишком много. Удивление, недоверие, смятение — все смешалось в ней, когда она поняла, что произошло. Воспоминание о прошлой ночи сохранилось в ее памяти. Ее тело тоже помнило — тело, навсегда изменившееся.

Лаура удивленно провела рукой вдоль своего обнаженного тела, словно могла на ощупь ощутить разницу.

Она занималась любовью — с Алесандро! Хаотичные впечатления начали оформляться в мысли.

Это никогда не уйдет от меня. Никогда! Воспоминание останется со мной навечно. Никогда, никогда я не мечтала, что со мной может произойти что-то столь чудесное.

Алесандро потянулся за чашкой кофе и уставился в ее темную глубину. Он находился в обширной современной кухне своей обширной современной квартиры и был полон отвращения к себе.

Как я мог?

Невозможность поверить в случившееся еще больше обостряла отвращение. Но он мог не верить сколько угодно — правда от этого не менялась.

У него был секс с Лаурой Стов.

От осознания этого он ощущал слабость в желудке.

Окончательно Лауру пробудил телефонный звонок. Всю ночь она сладко проспала, но даже теперь, протягивая руку к телефону, двигалась как во сне.

— Да?

— Лаура! Привет, это Стефани! Как насчет ленча со мной?

Лаура моргнула.

— Ой. Хм, я не знаю.

Сквозь туман в голове пробилась отрезвляющая мысль, что бал окончен, и она опять превратилась в Золушку.

— Соглашайся, я умираю от желания потаскать тебя по магазинам. Я знаю несколько умопомрачительных бутиков, которые самой тебе ни в жизнь не найти. Слушай, я заскочу к часу, и мы решим. Надо мчаться! Пока!

И повесила трубку, прежде чем Лаура успела вставить хоть слово.

Лаура медленно положила трубку на рычаг. Заставила себя встать и, едва переставляя ноги, поплелась в ванную. Со страхом заглянула в зеркало. Мигнула. Что-то неправильно с этим зеркалом. Из него на нее смотрела женщина с роскошной фигурой, взъерошенными пышными волосами и лицом со следами макияжа, углубляющего глаза под изгибающимися дугами бровей. Она зажала рот рукой.

Волшебство продолжало действовать… Она осторожно улыбнулась…

Алесандро уснуть не смог. Теперь, мучительными усилиями сохраняя самоконтроль, он облачался в одежду, подходящую для офиса. Зная, что не должен этого делать. Клеймя себя трусом. В офис ему сегодня следует идти в последнюю очередь.

Но для выполнения того дела, которое требовалось сделать, самообладания ему не хватало.

И потому он запрещал себе думать. Вспоминать. Но все равно был полон отвращения к себе.

Как я мог? Предупреждать ее о Люке — и вслед за тем действовать, словно его-то и взял за образец. Соблазнить ее! Лишить девственности!

Лишь бы ублажить себя! Ничем другим объяснить это нельзя. Он взял ее просто потому, что захотел. Сексуальный аппетит — откровенный и неудержимый.

Девушка всю жизнь прожила, будучи сексуально привлекательна не более чем пара изношенных башмаков, и вдруг, в один день превратилась в… ходячий соблазн.

Конечно, это вышибло ее из колеи. И конечно, она понятия не имела, как действует на всех мужчин в радиусе одного километра! Дьявол, он провел весь вечер, защищая ее от мужчин, которые готовы были взять все, что она могла предложить, сама не сознавая, — и после взял ее сам! Предполагалось, что он будет ее охранять. А он решил воспользоваться ею, как источником удовольствия.

Я не лучше поступил, чем Стефано с ее матерью…

Холод сжал его сердце. Надо решаться. Расхлебывать последствия своего безволия. Он неохотно поднял трубку и позвонил в гостиницу. Нет, она еще не выходила. У него еще есть шанс зайти — и извиниться. Извиниться за то, что оказался не лучше ее волокиты-отца…

Он мрачно вышел из офиса, сел в машину и поехал в сторону гостиницы. Отвращение к себе не уменьшилось ни на йоту.